Но что взять у архаиков? Нищета, да вши.
А в штабе требовали доказательств уничтожения племени. Тотемные знаки, амулеты, обрядовые предметы.
Дотошные буквогрызы буду к каждой вещице придираться.
Прапорщик торжественно вынес из небольшого шатра шамана его бронзовый, украшенный мудрёными геометрическими узорами котел.
–Так! Вот это аргумент! Теперь бы еще такой же у вождя найти.– дребезжащая мембрана переговорного устройства в противогазе меняла голос. Словно не человек, а огромная, вооруженная до зубов механическая кукла говорит.
–Не они.– с горечью в голосе констатировал Ярый глядя на повозки.
–Сейчас не они, потом они будут.– непринужденно отмахнулся прапорщик.– В следующий раз повезет.
–Что еще нашли? Следы вождя есть?
–Да улов что надо! Не даром говорят, что ты фартовый. А вождь похоже отъехал куда-то. Ну ничего, частичное уничтожение тоже хорошо.
Прапорщик вынул на свет божий медный амулет, украшенный человеческими и звериными зубами.
–Вот, снял с одного. На память оставлю. Очень уж прыткий попался, хоть и фосгеном надышался.
Ярый присмотрелся к поделке кочевников.
–Шакал. Тотемный знак. Оберег племени. Магическая защита.– кивнул Андрей, рассмотрев изображение на увесистой медной шайбе, грубо обработанной по краям.
–Ну у нас магия по серьёзней. Пуля из карабина Симонова снимает любое заклятие, вместе с заклинателем. Ошиблись. Шакалы это, а не Коршуны. Хорошо, хоть Волков не покрошили… Получили бы нагоняй. Они сейчас в друзьях, вроде.
Прапорщик задорно рассмеялся и пошел к своим.
Андрей осмотрелся. Мёртвая стоянка была покрыта трупами людей и животных. Прожекторы «Свирепого» выхватывали из сумерек скудный пейзаж.
Возле одной из повозок столпились его воздухоплаватели.
Стояли моча. Смотрели.
Лиц в противогазах не видно. Но, судя по всему, бойцам не по себе.
Самый старший из них первый помощник Востриков. Он выделялся на фоне солдатских бушлатов своей офицерской формой.
–Что за представление?– Андрей подошел к собравшимся.
–Господин капитан… Вот…– лейтенант растолкал солдат, чтобы показать жуткую находку.
На земле лежало разделанное человеческое тело. Мужчина.
–Что вас удивляет? В степи зимой голодно. Племена, что по беднее не брезгуют человечиной.
–Господин капитан, он из поселенцев. Может даже пленный из станицы.– Востриков присел и указал на татуировку на правом предплечье покойного. Вереница арабских и римских цифр.
–Перепишите данные, лейтенант.
–Господин капитан, а как же тело? Так и оставим?
–Возьмите термитные шашки. Четыре штуки должно хватить. Времени рыть могилу, нет.
–Так точно.– Востриков коротко козырнул.
–Двое солдат, со мной.– махнул рукой капитан и, достав карманный фонарь, ушел в темноту.
Примерно четверть часа они ходили молча. Андрей шарил лучом фонарика по стылой земле, по пожухлой траве, сплошным ковром покрывавшей все вокруг.
–Господин капитан, разрешите обратиться?
–Валяй.
–Вы бы сказали, что мы ищем. Мы бы помогли.
–Ищем мы следы. Всадники, не менее тридцати. На стоянке нет вождя, а значит, он куда-то уехал. Шакалы издавна дружат с Коршунами… Есть одна мысль, куда уехал вождь.
–Так вы не там ищете. Я видел следы. На северо-запад уходят.
–Докладывал кому-нибудь еще?
–Ни как нет. Не успел.
–И не надо. Кругом! Пошли обратно. Через десять минут отчаливаем.
У веревочного трапа его ждал прапорщик Гриша. Он обзавелся копьём с костяным наконечником. Но похвастаться хотел не этим. Связка скальпов в руке говорила больше каких либо слов.
–Смотри, капитан.
–Свежие. Неделю, не больше назад.– кивнул Ярый.
–Не меньше дюжины… Я не считал.
–Видимо набег на поселенцев. Свяжусь со штабом, узнаю. Доложу.
–Не просто на поселенцев.– Гриша отбросил скальпы и вынул из кармана небольшой жетон.-На коммунаров.
–Тогда, считай, Минску помогли. Но ты никому про это. Неизвестно, как нашу случайную благотворительность в штабе расценят.
–Политика…
Дозорный влетел в лагерь кочевников. Топот не кованых копыт его лошади было слышно издалека.
–Едут!– заорал что было сил.
Разгоряченная лошадка гарцевала, выдыхая облака пара в морозный воздух. Всадник держался верхом молодцом, гордый, что принес добрую весть. О приезде в гости на праздник было принято договариваться заранее. Проигнорировать приглашение было оскорблением не меньшим, чем плевок в лицо. А у племени Черных грифов последнее время были большие проблемы с поиском друзей.
Гостей ждали, обычай есть обычай.
–Едут!– повторил свой клич дозорный.
Вялая возня в стане, люди нехотя выглядывали на мороз из шатров и повозок.
Вышел вождь, Долговязый Сыч.
Высокий, сутулый, с тонкими хищными чертами лица. Глубокие морщины делали его похожим на разбитый и склеенный глиняный кувшин. Поднял вверх длинную жилистую руку.
–Из какого племени?
–Шакалы! К нам едут Шакалы! Давно их не было в наших краях…
Клин молча кивнул.
–Похоже это единственные гости в этот раз, Клин. И не самые уважаемые в Степи гости. – дребезжащим голосом обратилась к вождю Мудрая Лиса.
–Плохой год.– ответил он ей.
–Год обычный… Зря ты увел стадо у племени Быстрых Стрижей…
–Они торгуют с Городами и не признают нашей веры. Они не лучше носящих железо.
–Их родичи так не считают. Они такие же дети Степи, и Ветра, как и мы.– ведьма подошла к вождю и смотрела ему прямо в глаза.
–Отстань.– попытался отмахнуться Клин.– Скоро у нас будет достаточно всего.
–Не так много времени осталось до Совета племен.
Вождь скривился.
–Это стадо нам поможет пережить зиму. А Стрижи не обеднеют. На Совете посмотрим, кто прав…
Лиса отступила в сторону, поджав бесцветные старческие губы.
Вальяжно восседая на торжественно украшенных лошадях, в стан въехала вереница всадников.
Основательно промерзнувшим путникам было и удобно и радостно расположиться у костра в шатре.
Корнет поморщился только от того, что в огне задорно потрескивал сушеный кизяк наравне с хворостом.
В котле, посреди костра булькало травяное варево. Толстая шаманка разлила ароматный отвар по деревянным кубкам. Предложила всем гостям, начиная с вождя Шакалов.
Тот пригубил и отставил кубок в сторону.
Аналогично поступили и остальные.
Жировский наклонился к корнету.
–Вы не пейте много. Это кукнар, маковый чай. Есть еще какие-то травы в составе, конечно, но основа это опийный мак… Смотрите, как пьют аборигены. Мелкими глотками.
–Граф, вы же говорили, что ни курение, ни спиртное кочевники не признают…
–В любых железных догмах должна оставаться лазейка для человеческой слабости. Иначе догмы становятся могильными плитами для людской природы.
–Вы из меня наркомана сделаете…
–Вы не увлекайтесь. Отпейте первые три ритуальных глотка. Это главное. И можете не продолжать.
Развалившиеся у очага кочевники смеялись, шутили.
–А помнишь тех двух казаков, год назад? Ну тех, которых Рыжий Селезень связал и ослепил?– едва успокоившись спросил у Цепкого Пса Сыч.
–Конечно помню.
Толстый вождь Шакалов от приступа смеха повалился на спину.
–Помнишь, как они бегали, искали друг друга?
Теперь уже в приступе хохота покатились все собравшиеся.
Грубый юмор архаиков заставил корнета презрительно скривиться.
–Дикари…
–Прекратите, корнет… Такие союзники лучше, чем ничего. Да и потерпите, сейчас чай подействует.
Граф махнул рукой в сторону кочевников. Покрутив в руках свою кружку, отставил ее в сторону.
–Впереди много интересного. Мне надо с вами это обсудить.
–Тут?– корнет подозрительно покосился на окружающих их архаиков.
–Конечно тут. Иного места не будет.
Жировский кряхтя сел и по ближе пододвинулся к жаркому костру.
–Завтра Праздник Тыщегрудой Аны. Вам придется потерпеть. Ради дела. Отказ от участия, это оскорбление. Вам надо осваиваться в среде кочевников. Поэтому очень важно, кого вы выберете себе в… в партнерши.
